АНТИЖЕ
У женщин вообще слишком жива в памяти эта первая истерика матери, когда смотришь на себя, голую, в ванной и хочется кричать, разбить лоб о кафель, разорвать ногтями живот, потому что это уже не ты, — там, в зеркале, какая-то ужасная уродина. Эти белые, как мучные черви, полосы на животе, эти груди, из них, как черви, вылезают вены, и, Господи ты Боже мой, как можно было себя в такое превратить, и ради чего, мать твою?.. Беременность и материнство лишают женщину именно женского, миленького и очаровательного, легкости, беззаботного щебетания, духов, каблучков, красной помады. Часто рожающие бабы своим обликом ставят лишь один вопрос: кто же на тебя залазит?.. И в этой сознательной непривлекательности, в окруженности ревущими детьми в колготках, угадывается древний инстинкт: не подходи ко мне, я кормлю! Не подходи, у меня детеныши! И их будет еще больше, потому что, чем больше их будет, тем скорее они уничтожат мою жизнь. А я этого и хочу. Я не могу так больше.
Дмитрий Ольшанский